Я так и слышу жалящие слова Триста Исх’ида, как он сладенько улыбается, говоря мне все это. Ужин в его компании не забудется мной никогда.

"На завтра ты встанешь разбитая словно старая проститутка после ночной оргии с конечным избиением, поплетешься делать себе маски, мятный чай и примочки успокаивающие и выравнивающие опухшее лицо и скорее всего тебе это удастся, — он невозмутимо разрезает кусок куропатки на десятки маленьких кусочков, — ты даже убедишь себя, что это был лишь кошмарный сон. Выйдешь на улицу, решишь прогуляться, навестить друзей, наведаться на работу и каждый раз, заслышав лишь отдаленно похожий голос, лишь тень усмешки, ты будешь сжиматься, как затравленный зверь. Тебе неприятна моя компания? Останься и найди способ, насладиться происходящим, на завтра, ты будешь, если не благодарна мне, то себе точно."

Я откидываю голову назад и несколько очень долгих, как по мне, секунд, смотрю в потолок, глядя на свое еле заметное отражение в нем.

— Исх’ид, когда ты вылезешь из моей головы?

Я улыбаюсь себе мокрым лицом, старательно растягиваю губы и пытаюсь вспомнить, что-то веселое и по-настоящему радостное. Уборная, запах хлорки, журчание протекающего бачка, моя натянутая улыбка. Экран телефона неожиданно вспыхивает, играет приятная мелодия и незнакомый номер. Эон купил телефон? Неожиданно послушался совета?

— Алло?

— Привет Вэл, узнала?

— Дик.

Я удивляюсь, но не сомневаюсь. Характерный низкий голос не спутать ни с кем.

— Слушай, у меня времени — минута. Я в Лондоне, в полицейском участке, сможешь вытащить меня отсюда?

Действительно, нет, времени удивляться, расскажет все на месте или потом.

— Диктуй адрес.

Дикеаваль или просто Дик. Жутко не любит, когда его зовут Альк, предпочитая более короткое и хлесткое Дик или на край, полное имя. Все кто не внял его пожеланиям, еще в начале учебы, испытывали на себе всю силу его звенящего хука справа. Никаких заклинаний или танцевальных “па”, всё чётко и по существу. Женской половине тоже досталось, он уже к моменту своего поступления владел некоторыми заклинаниями магией воздуха, как никак родители магистры стихии.

— Альк.

И девчонка висит в воздухе с задравшимися юбками. Какой бы сильной магичкой она не была, какими бы хитрыми и мощными заклинаниями не владела, а висит в воздухе и орет, что есть силы, перемежая крик с руганью и требованием отпустить, отчаянно отмахиваясь от юбок под многочисленными взглядами студиосов. Девчачий визг разносится едва ли не на всю территорию академии, на все кампусы, а где-то и с любопытствующими, сдерживающими смешки преподавателями. Вверхтормашками думается плохо, все, что остается это сыпать проклятиями, а Дику хоть бы хны, то ли амулеты у него мощные, то ли в чем другом дело. Он не рассказывал, а я не спрашивала. Выпустился на два года раньше меня, послужил в столице, а к моменту моего выпуска попросил распределение на пограничье, время от времени наезжая в столицу, навестить родных и погулять с друзьями. Среди последних я не числилась, шутка ли два курса разницы, но на места пиршеств, в кабаках и тавернах, иногда попадала.

Спустя какое-то время, наши пути с ним пересекались, но, как правило, у каждого была своя работа, зачастую не зависящая друг от друга.

Вот, в общем-то и всё. Нет, не всё, ещё поёт он хорошо. Серенады, что он пел под окнами студенческого кампуса, а потом и под окнами соседних со мной домов, слушали все женщины от мала до велика. Я в том числе. Теперь всё.

Что он делает в Лондоне? Он должен быть где-то на границах королевства или в резервациях Доа, Баксе и Логге. Перевелся или приписали? Откуда у него мой номер?

Так всё потом, если просит о помощи меня значит на это есть причины, о которых можно узнать и потом.

Глава 9

Дорога до участка заняла около двадцати минут, за это время никто не вымолвил и слова, замкнувшись на своих мыслях.

Машина остановилась и Вэлиан слегка подалась вперед, ощутив приступ дурноты, напомнивший ей, что она так и не позавтракала. Ничего страшного, бывало и хуже, когда есть не то, чтобы некогда, а собственно говоря не хочется, а иногда, и не можется. Мысль о том, что она слегка похудеет, к ней так и не пришла. Легкомыслие покинуло ее, сменившись на озабоченность.

Пока ехали, она пыталась прикинуть, что и в каком порядке будет делать. Всегда стоит обращать внимание на людей, именно от них зависит, как всё сложится. Каждый, кто обременен властью, спешит ей, если не воспользоваться, то хотя бы продемонстрировать ее. Полиция — это все-таки государственное учреждение, а значит количество фанатов бюрократии, мудаков облаченных властью и просто идиотов возрастает с геометрической прогрессией.

На свежем воздухе стало намного лучше, Вэл старалась вдыхать воздух полной грудью, чтобы прояснить сознание и отогнать головокружение.

“Надо было хотя бы конфетку съесть.”

Вэл, запоздало, пожалела о том, что не позарилась на почти полную коробку конфет стоящую в холодильнике, в подсобке, за приемной.

Полицейский участок представлял собой низкое, двухэтажное здание из грязно-желтого кирпича, достаточно длинное, чтобы в нем расположились сразу несколько ведомств: административный корпус, камеры предварительного заключения, лаборатории и что-то еще. Высокие стены, узкие окна, лестницы, пандус, герб Соединенного Королевства. Несколько полисменов мерзнут, на улице, у входа, людей мало, что совсем не странно — участок расположен не в самом оживленном участке города, вдобавок ко всему — холодно. Последнее удивительно, Лондон — характеризуется мягкими зимами с редкими снегопадами и мало заснеженными улицами. Может, причина все-таки в другом, она оделась слишком легко? Короткое пальтишко ничем не утеплено и предназначено, скорее, для начала осени, чем для ее конца. Ну, ведь никто и не собирался сегодня гулять! Расчет был направлен на то, чтобы померзнуть пять минут до работы и пять минут после работы, не более.

— Вэлиан?

Девушка встрепенулась, поспешно взглянув на Сфайрата, в ожидании повторного вопроса.

Они практически одновременно вышли из машины. Только несколько минутами ранее, Сфайрат отрицательно покачал головой, в ответ, на вопросительный взгляд Рэндалла и кивнул в сторону побледневшей женщины.

"Пусть придет в себя, подышит свежим воздухом, судя по всему ее укачало."

Довольное частое явление среди тех, кто не привык ездить автомобилем.

— Ты, как себя чувствуешь?

— Уже лучше. Сэр, вам совсем не обязательно идти со мной и пытаться, разобраться…

Вэлиан кивает, ей намного лучше, чем несколько минут назад. Ей немного неудобно, что из-за нее, эти двое мужчин поменяли свои планы на выходные, оказавшись втянутыми в историю, с вызвалением ее друга из-под стражи. Настроение Вэл омрачается многими нюансами, но главная причина в том, что ей придется врать не просто постороннему человеку, а тому, с кем она послезавтра увидится и продолжит, общаться. Строго говоря, Сфайрат и Рэндалл ей не родня и не друзья, но тогда ей нужно просто отвергнуть их предложение о помощи и, наверное, она бы так и сделала, но менее получаса назад, она упустила этот момент, когда не стала упираться и согласилась, чтобы босс подвез ее до участка.

— Вэл..

Он обрывает ее предложение, просто назвав по имени. Женщина ожидающе смотрит на него.

— Я знаю, что ты скажешь дальше и поверь мне, всё понимаю. Теперь ты скажи мне, зная меня пусть и недолго, я похож на человека, который будет делать то, что ему не хочется? Или ты действительно считаешь, что после твоих слов, я сяду в машину и уеду играть в покер?

Рэндалл подтягивается поближе, с интересом прислушиваясь к их разговору и поглядывая на нее. Вэл, заметив это, бросает на него мимолетный взгляд: ему любопытно, что она ответит Сфайрату. Видимо, у него есть свое, довольно однозначное мнение на этот счет. Поколебавшись с мгновение, Вэл, вновь, смотрит в лицо этому мужчине. Она может многое сказать о том, каким видит его, что приятно поражает ее воображение, а что, в действительности, пугает.